Алексей Петрович Дураков родился 28 мая 1898 года в селе Дураково, Пензенской губернии в семье обедневшего дворянина. После окончания Симбирского кадетского корпуса в чине фельдфебеля, поступил в Морское училище в Петрограде. 3-го октября 1917 года на входившем в состав учебного отряда крейсере «Орел». Алексей Дураков вместе с другими гардемаринами ушел в заграничное плавание.
В 1963 году в статье, посвященной Дуракову, И.Н. Голенищев-Кутузов обошел молчанием вопрос о том, как его друг стал эмигрантом. Он лишь констатировал: «После революции Алеша очутился в Югославии». Подобная позиция ученого не требует разъяснений, ибо она обусловлена политической конъюнктурой времени. Некоторые интересные факты биографии поэта, о которых не писал Илья Николаевич, много позже прояснила его супруга Искра Вениаминовна в послесловии к первому и единственному сборнику стихов А.П. Дуракова, вышедшему в России через 60 лет после его гибели. В сборнике была представлена фотография Алексея Петровича в форме гардемарина. Впервые она была опубликована в 1965 на страницах газеты «Голос Родины» в приложении к статье посвященной поэту, и приуроченной к выходу Указа о его награждении.
Именно эту фотографию, по словам И.Н. Голенищева-Кутузова, он «всюду возил с собой… и довез ее до Москвы». Вот как ученый описывал своего близкого друга: «Лицо моряка на фотографии было на редкость красиво. Правильные черты, но без резкости, глаза грустные, рот едва приметно улыбающийся… Особенно привлекательны во всем облике этого высокого и прекрасно сложенного человека были мягкость и доброта, сочетавшиеся с непреклонной волей, которая проявлялась в трудные часы жизни. Я любил его слушать – все тяжкое и досадное он умел преображать в живое и одухотворенное силой неистощимого юмора, никогда не переходившего в сарказм».
В 1921 году Алексей Дураков был принят на философский факультет Белградского университета, куда в том же году, и на тот же факультет поступил Илья Голенищев-Кутузов. Однако, если последний вышел из стен университета в 1925 году, то обучение его друга прерывалось и затянулось до 1930 года, поскольку он был вынужден совмещать учебу с работой – «мостил улицы, строил дома, стоял у станка на ткацкой фабрике, паковал багаж в депо».
Из духоты, от жизни пыльной
Да вдруг в благословенный край
Душе унылой и бессильной
Пришлось примчаться невзначай.
О, удивительное Вранье!
Расскажешь - скажут, что враньё -
Здесь в небе в сладком замиранье
Галдит, кружася, воронье,
А воздух солнышком разнежен
И для чахоточных грудей
Всевышней властью обезврежен
Над морем высоты своей.
Но не хранит сей воздух чистый
От чар возлюбленной моей.
Здесь больше, чем на Саве мглистой
Власть затуманенных очей.
И так же сердце ею полно,
И думы тихие о ней
Непобедимы и безмолвны
В невыразимости своей.
О, удивительное Вранье,
Ты грустный сон, а не враньё,
Здесь сердце бьется в замиранье,
А в небе - синь и воронье.
8 октября 1925
Учебу Алексей Дураков смог завершить уже не в стенах Белградского университета, а в Университете в Скопье (Македония) благодаря поддержке и помощи известного ученого и литературного критика Евгения Васильевича Аничкова (1866-1937), который «имел большое влияние на своих учеников».
Он больше всего боялся, что его стихи станут изящной безделушкой, покрытой антикварной пылью. Он сравнивал себя с кузнецом, кующим новый меч разящего слова. (из воспоминаний И.Н. Голенищева-Кутузова об Алексее Дуракове)
До начала Второй мировой войны А.П. Дураков жил в городке Вранье на юге Сербии. Работал в детском доме, преподавал в местной гимназии. Писать стихи он начал уже в эмиграции. Его имя стало появляться на страницах русской зарубежной печати в 1920-1930 гг. в сборниках стихов «Союза молодых поэтов и писателей», группы «Перекресток», кружков «Гамаюн» и «Литературная среда». Он «формировался как поэт в чужой культурной среде – писала Искра Вениаминовна — но, несмотря на это, сумел сохранить чистоту родного языка и не отступить от традиций русской поэзии XIX – начала XX вв.»
Темных вод глухую пасть покинув,
Я, спасенный, к берегу приплыл,
Где лежите вы, плащи свои раскинув,
Среди муз, харит и нежных вил {*}.
Что ж, и я одну из них добуду.
Будет взор ее - морская глубина,
Где сплелись причудливые чуда,
Где сиянье радужного дна.
Там узнаю я изменчивые тени,
Темных мыслей и печали плен-
Свитки вещие, не ведавшие тленья,
Мной еще не сказанных поэм.
И за музой той, чье имя сердцу мило,
Чья душа темна, но горяча,
Выйду встретить новое светило,
Сеять бисер с влажного плаща. (1924)
* Вила-по-сербски русалка, дриада
С первых дней войны А.П. Дураков вместе со своей женой Любовью Михайловной Лещук включился в антифашистскую борьбу. Одной из обязанностей, возложенных на него «местной организацией народного фронта было печатание и распространение листовок и воззваний». Дураков трижды арестовывался и сидел в тюрьмах, однако, явных улик против него собрать не удавалось. После очередного ареста, осенью 1943 г. Алексей Дураков из тюрьмы был отправлен в Германию на принудительные работы. Его жена добровольно последовала за ним. Они жили в Нюрнберге «на полуарестантских условиях», работали на фабрике. Весной 1944 года Любови Михайловне удалось выхлопотать двухнедельный отпуск по болезни и супруги приехали в Белград. Здесь Илье Николаевичу при помощи других членов ССП, удалось переправить их к югославским партизанам. Дураковы становятся бойцами Посавской партизанской бригады, в которой, после провала организации в августе 1944 года, будет воевать и капитан-поручик Голенищев-Кутузов. Илья Николаевич прибыл в штаб бригады на следующий день после гибели друга. На вопрос, который он задал комиссару в штабе: «Где он может найти товарища Алексу» — последовал ответ, что днем раньше (13.8.1944 г.) Алексей Дураков, находившийся в составе небольшой группы партизан, охранявших переправу через реку Саву, был убит отражая атаку гитлеровцев. Он был похоронен на месте своей гибели — на берегу реки Савы. Посмертно награждён орденом Отечественной войны II степени, но как отмечает сербский историк Дж. Боровняк, награда так и не была передана его вдове. Поэта помнят и чтят в Сербии – его имя занесено на памятную доску гимназии в г. Вранье вместе с именами других учеников и учителей, погибших в годы Второй мировой войны
«Один из солнечных лучей» — первый сборник стихотворений Алексея Петровича Дуракова, одаренного поэта русской Сербии, вышел в свет спустя более 60 лет после трагической гибели автора. Книга практически полностью представляет сохранившееся поэтическое наследие Дуракова, дополненное переводами из классиков сербской и словенской поэзии.
Ты - хаос, смутная душа,
Живешь в обманчивом покое,
Как храм, где, грохот утиша,
Дымятся павшие устои.
Се в храм ворвался вихря стон
В сопутствии землетрясенья,
И осквернен, и заглушён
Привычный чин богослуженья.
Все, все смешалось: свет и мрак,
Жар душный с веяньем прохлады,
И падают, как легкий злак,
Разрушенные колоннады.
И к небесам, пославшим ад,
В одну струю несчастьем свиты,
Восходят смрад и аромат,
Покинув жертвенник разбитый.
1926
Источники:
«Мы жили тогда на планете другой…»: Антология поэзии русского зарубежья. 1920-1990: В 4 кн. Кн. 2. — Москва: Московский рабочий, 1994. — 462 с.;
Трубецкая, Наталья К неизвестным страницам биографии поэта Алексея Дуракова: Текст [электронный ресурс] / Н.А. Трубецкая // Музеемания: сообщество любителей прекрасного, 2021. — Режим доступа: https://muzeemania.ru/2021/01/13/aleksej-durakov_yugoslaviya/. — (дата обращения: 28.05.22);
Один из солнечных лучей: Собрание стихотворений: Текст [электронный ресурс] //Livelib.ru: сайт: 2006-2022. — Режим доступа:
https://www.livelib.ru/book/1001553172-odin-iz-solnechnyh-luchej-sobranie-stihotvorenij-aleksej-durakov. — (дата обращения: 28.05.22).