«Два капитана» — пожалуй, самый известный советский приключенческий роман для юношества. Он многократно переиздавался, входил в знаменитую «Библиотеку приключений», был дважды экранизирован — в 1955 и в 1976 году. Уже в XXI веке роман стал литературной основой мюзикла «Норд-Ост» и предметом специальной музейной экспозиции в Пскове, родном городе автора. Героям «Двух капитанов» ставят памятники и называют их именами площади и улицы. В чем же секрет литературной удачи Каверина?
Приключенческий роман и документальное расследование
К моменту начала работы над «Двумя капитанами» В. Каверин был уже опытным литератором, и в романе ему удалось соединить несколько жанров: приключенческий роман-путешествие, роман воспитания, советский исторический роман о недавнем прошлом (так называемый роман с ключом) и, наконец, военную мелодраму. Каждый из этих жанров имеет свою логику и свои механизмы удержания читательского внимания.
Сюжетную канву путешествия-расследования по следам писем капитана Татаринова, о судьбе экспедиции которого много лет никто ничего не знает, Вениамин Каверин заимствовал из известного романа Жюля Верна «Дети капитана Гранта». Как и у французского писателя, текст писем капитана сохранился не полностью и место последней стоянки его экспедиции становится загадкой, которую на протяжении долгого времени отгадывают герои. Каверин, однако, усиливает эту документальную линию. Теперь речь идет не об одном письме, по следам которого ведутся поиски, а о целой серии документов, которые постепенно попадают в руки к Сане Григорьеву .
«Дети капитана Гранта» — роман о поисках экипажа морского судна, история спасательной экспедиции. В «Двух капитанах» Саня и дочь Татаринова, Катя, ищут свидетельства гибели Татаринова, чтобы восстановить добрую память об этом человеке, когда-то не оцененном современниками, а потом и вовсе забытом. Взявшись за реконструкцию истории экспедиции Татаринова, Григорьев принимает на себя обязательство публично разоблачить Николая Антоновича, кузена капитана, а впоследствии — Катиного отчима. Сане удается доказать его пагубную роль в снаряжении экспедиции. Так Григорьев становится как бы живым заместителем погибшего Татаринова (не без аллюзий к истории принца Гамлета). Из расследования Александра Григорьева следует еще один неожиданный вывод: письма и дневники нужно писать и хранить, поскольку это способ не только собрать и сберечь информацию, но еще и рассказать потомкам о том, что от тебя пока не готовы выслушать современники.
Здесь и заключено глубокое «подрывное» значение «Двух капитанов». Роман утверждал важность старых личных документов в эпоху, когда личные архивы либо изымались при обысках, либо их уничтожали сами владельцы, опасаясь, что их дневники и письма попадут в руки НКВД.
Роман воспитания
Личностное становление Сани — это процесс постепенного накапливания и концентрации воли. Всё начинается с преодоления немоты, а после этого первого впечатляющего волевого акта Григорьев предпринимает и другие. Еще учась в школе, он решает стать летчиком и начинает систематически закаляться и заниматься спортом, а также читать книги, имеющие прямое или косвенное отношение к авиации и самолетостроению. Одновременно он тренирует способности к самообладанию, так как слишком импульсивен и впечатлителен, а это очень мешает в публичных выступлениях и при общении с чиновниками и начальниками. Из всех испытаний он выходит победителем: становится гражданским летчиком, находит место последней стоянки капитана Татаринова.
За всей этой эпопеей становления человеческой воли прочитывается серьезное влияние философии Фридриха Ницше, усвоенной Кавериным из оригинала и из косвенных источников — сочинений авторов, ранее испытавших воздействие Ницше, например Джека Лондона и Максима Горького.
Советский революционный исторический роман
Действие «Двух капитанов» начинается накануне революции 1917 года, а заканчивается в те же дни и месяцы, когда пишутся последние главы романа (1944 год). Таким образом, перед нами не только история жизни Сани Григорьева, но и история страны, проходящей те же стадии становления, что и герой. Каверин пытается показать, как после забитости и «немоты», хаоса начала 1920-х и героических трудовых порывов начала 1930-х к концу войны она начинает уверенно двигаться к светлому будущему, строить которое предстоит Григорьеву, Кате, их близким друзьям и другим безымянным героям с таким же запасом воли и терпения.
Но самый интересный исторический пласт в «Двух капитанах», пожалуй, связан не с описанием революционного Энска (под этим названием Каверин изобразил свой родной Псков) или Москвы периода Гражданской войны. Интереснее здесь более поздние фрагменты, описывающие Москву и Ленинград конца 1920-х и 1930-х годов. И в этих фрагментах проявляются черты еще одного прозаического жанра — так называемого романа с ключом.
Роман с ключом
Этот старинный жанр, возникший еще во Франции XVI века для осмеяния придворных кланов и группировок, вдруг оказался востребованным в советской литературе 1920–30-х годов. Главный принцип roman à clef состоит в том, что реальные лица и события кодируются в нем и выводятся под другими (но часто узнаваемыми) именами, что позволяет сделать прозу одновременно и хроникальной, и памфлетной, но при этом привлечь внимание читателя к тому, какие трансформации переживает «реальная жизнь» в писательском воображении. Как правило, разгадать прототипы романа с ключом могут совсем немногие — те, кто очно или заочно знаком с этими реальными лицами.
«Козлиная песнь» Константина Вагинова (1928), «Сумасшедший корабль» Ольги Форш (1930), «Театральный роман» Михаила Булгакова (1936), наконец, ранний роман самого Каверина «Скандалист, или Вечера на Васильевском острове» (1928) — все эти произведения представляли современные события и реальных лиц действующими в вымышленных литературных мирах. Неслучайно большинство этих романов посвящены людям искусства и их коллегиальному и дружескому общению. В «Двух капитанах» основные принципы романа с ключом не выдерживаются последовательно — однако, изображая жизнь литераторов, художников или актеров, Каверин смело пользуется приемами из арсенала знакомого ему жанра.
Помните сцену свадьбы Пети и Саши (сестры Григорьева) в Ленинграде, где упоминается художник Филиппов, который «расчертил [корову] на маленькие квадратики и каждый квадратик пишет отдельно»? В Филиппове мы без труда узнаем Павла Филонова и его «аналитический метод». Саша берет заказы в ленинградском отделении «Детгиза» — это значит, что она сотрудничает с легендарной маршаковской редакцией, трагически разгромленной в 1937 году . Интересны и подтексты театральных сцен — с посещением разных (реальных и полувымышленных) спектаклей.
Жанр романа с ключом предполагает разделение читательской аудитории на тех, кто способен, и тех, кто не способен подобрать нужный ключ, то есть на посвященных и воспринимающих повествование как таковое, без восстановления реальной подоплеки. В «артистических» эпизодах «Двух капитанов» мы можем наблюдать нечто подобное.
Производственный роман
В «Двух капитанах» есть герой, фамилия которого зашифрована только инициалом, но разгадать ее с легкостью мог любой советский читатель, и никакого ключа для этого не требовалось. Летчик Ч., за успехами которого с замиранием сердца наблюдает Григорьев, а потом с некоторой робостью обращается к нему за помощью, — это, конечно, Валерий Чкалов. Без труда расшифровывались и другие «авиационные» инициалы: Л. — Сигизмунд Леваневский, А. — Александр Анисимов, С. — Маврикий Слепнёв. Начатый в 1938 году, роман должен был подвести предварительный итог бурной советской арктической эпопее 1930-х, где в равной степени проявляли себя полярники (наземные и морские) и летчики.
«Два капитана» близки модели производственного романа, в котором молодой герой-энтузиаст, любящий свою работу и страну больше самого себя, готов на самопожертвование и одержим идеей «прорыва». В его стремлении совершить «прорыв» (внедрить какое-то техническое новшество или просто неустанно работать) ему обязательно будет чинить препятствия герой-вредитель . Наступает момент, когда главный герой терпит поражение и его дело, как кажется, почти проиграно, но все-таки силы разума и добра побеждают, государство в лице самых разумных своих представителей вмешивается в конфликт, поощряет новатора и наказывает консерватора.
Военная мелодрама
Последний жанр, который воплотился в «Двух капитанах», — это жанр военной мелодрамы, которая в годы войны могла реализовываться как на театральной сцене, так и в кино. Пожалуй, самый близкий аналог романа — пьеса Константина Симонова «Жди меня» и снятый на ее основе одноименный кинофильм (1943 год). Действие последних частей романа разворачивается как будто бы вослед сюжетной канве этой мелодрамы.
В самые первые дни войны самолет бывалого летчика сбивают, он оказывается на оккупированной территории, а потом при невыясненных обстоятельствах надолго пропадает. Его жена не хочет верить в то, что он погиб. Она меняет старую гражданскую профессию, связанную с интеллектуальной деятельностью, на простую тыловую и отказывается эвакуироваться. Бомбежки, рытье окопов на подступах к городу — все эти испытания она переживает с достоинством, не переставая надеяться, что ее муж жив, и в конце концов дожидается его. Это описание вполне применимо и к фильму «Жди меня», и к роману «Два капитана» .
Последние части романа Каверина, написанные попеременно то от лица Кати, то от лица Сани, успешно используют все приемы военной мелодрамы. И поскольку этот жанр продолжал эксплуатироваться и в послевоенной литературе, театре и кино, «Два капитана» еще долгое время точно попадали в горизонт читательских и зрительских ожиданий. Юношеская любовь, зародившаяся в испытаниях и конфликтах 1920–30-х, прошла последнюю и самую серьезную проверку войной.
Источник: на основе статьи Майофис, Мария Как читать «Двух капитанов» / Мария Майофис // Arzamas, 2023. — Текст : электронный. — URL: https://arzamas.academy/mag/429-2cap. — (дата обращения: 06.02.23)