Я, как ты, дитя дубрав,
Лик мой также стерт.
Тише вод и ниже трав -
Захудалый чорт... (А. Блок)

Алексей Михайлович Ремизов писал сказки, но его собственная жизнь была мало похожа на сказку. Он появился на свет 24 июня (6 июля) 1877 года «в сердце Москвы, в Замоскворечье у Каменного «Каинова» моста» и был пятым, последним ребенком в семье.

Алеша окончил Московское Александровское коммерческое училище, поступил вольнослушателем на физико-математический факультет Московского университета, во время учебы в котором был по ошибке арестован, и как участник антиправительственной демонстрации отправлен в ссылку на север.

Первые литературные опыты Ремизов относятся к детскому возрасту, уже тогда в его работах прослеживается особое, поэтическое и мистическое восприятие жизни.

«Родился ли я таким – и в этом моя глубокая память, или с детства в мой слух незаметно вошло – песенный строй: лад древних напевов», — Алексей Михайлович не мог сам установить точно. Необычную характеристику давал писателю Максимилиан Волошин, он напоминал ему «какого-то стихийного духа, сказочное существо, выползшее на свет из темной щели. Наружностью он похож на тех чертей, которые неожиданно выскакивают из игрушечных коробочек…».

Впрочем, это всего лишь внешне видение, писатель был чутким и доброжелательным человеком, а в творчестве – большим мастером слова. В своих первых произведениях «Лимонарь, сиречь: Луг духовный», «Посолонь», «Странница», «Докука и балагурье» он пытался реконструировать русский язык в том виде, каким он был в допетровскую эпоху.

Многие произведения писателя автобиографичны, здесь и воспоминания детства, и шестилетняя ссылка, и годы странствий по России, но больше всего сказочного и мистического.

Как заметил Иван Ильин, «Чтобы читать и постигать Ремизова, надо “сойти с ума”. Не помешаться, не заболеть душевно, а отказаться от своего привычного уклада и способа воспринимать вещи. …Нет ничего удивительного в том, что многие читатели изнемогают, не умеют так перестраиваться, не справляются с этой задачей и откровенно говорят, что они “Ремизова не понимают”».

Для тех, кто не боится «сойти с ума» — краткие описания дореволюционных ремизовских произведений:

«Пруд» (редакции 1905, 1907, 1911 гг.)

Вторая редакция «Пруда» (1907) — возможно, самое декадентское произведение русской литературы («эпопея зла», «поистине черное произведение русской литературы», И. Ильин). Роман изобилует изображением крайних нравственных и физических страданий, отвратительными и шокирующими сценами, многостраничными описаниями измененного, бредового сознания, перемежающихся эмоционально-лирическими «запевами».

Основная тема — богооставленность мира, подмена божеского сатанинским, торжество Демиурга-Дьявола над эмпирической жизнью. «В “Пруде” 1907 года представлена масштабная и многоплановая эстетическая модель России 1800—1900-х гг., выступающей в истолковании Ремизова неким средоточием вселенского противоборства Бога и Дьявола» (А. Данилевский).

«Посолонь» (1906)

Первая книга сказок Ремизова, имеющая целью «воссоздание нашего народного мифа». Автор ставит своей задачей возрождение мифа о гармонической целостности мира, его цикличности. Строится на материале апокрифов, заговоров, сказок, обрядов и игр и композиционно воспроизводит календарно-обрядовый цикл. 

«Выползла из-под дуба-сорокавца, из-под ярого руна сама змея Скоропея. Переваливаясь, поползла на своих гусиных лапах, лютые все двенадцать голов — пухотные, рвотные, блевотные, тошнотные, волдырные и рябая и ясная катились месяцем. Скликнула-вызвала Скоропея своих змей-змеенышей. и они — домовые, полевые, луговые, лозовые, подтынные, подрубежные приползли из своих нор. Зачесал Черт затылок от удовольствия. Тут прискакала на ступе Яга. Стала Яга хороводницей. И водили хоровод не по-нашему». Почувствуйте язык произведения, который М. Волошин называл «ларцом из резной кости, наполненным драгоценными камнями».

«Я так верил в эту книгу — вся она от легкого сердца. И память о какой-то такой весне, о которой знаю в минуты „тихого духа“, „Посолонь“! Больше такого не напишу: это однажды. В мире сейчас такое — это не нужно, но без этого не обойдешься. Посолонь из самых земляных корней. Это молодость!» — А. М. Ремизов.

«Бедовая доля» (1900—1909)

Первый сборник ремизовских снов. Был воспринят современниками как «бессмыслица», «нелепица» и «безумная чепуха». Тема бессознательного еще не вошла в массовый обиход. Мотивы ремизовских снов — те же, что в его романах и сказках: страх, дезориентация в жизни, поведение «наперекор». А также: нежность, и безобразие, и смех. Насколько эти сны реальны, а насколько литературно измышлены — вопрос, однозначного ответа не имеющий.

«Крестовые сестры» (1910)

Популярное произведение А.М. Ремизова; яркий образчик «петербургского текста» («Бурков дом — весь Петербург»). Персонажи — «маленькие люди», страдающие, сломленные, отчаявшиеся, которым не на что и не на кого опереться («человек человеку бревно»). Каждый — как кошка Мурка, проглотившая гвоздик и медленно умирающая в мучениях. Все со всеми связаны всесветской сетью страдания, где начал и концов не найти, отсюда: «обвиноватить никого нельзя». Остаются только несбыточные мечты о бегстве в другую, идеальную жизнь.

Несмотря на то, что писатель пострадал от несправедливого приговора, свершившейся Октябрьской революции он не принял, написав, подражая древнерусским авторам «Слово о погибели земли Русской» (1918), и эмигрировал в Европу. Здесь он создал ряд произведений, в которых с доминирующей темой была разлука с Родиной и дочерью, оставшейся в России.

«Орнаментальная проза», в которой писал Ремизов, оказала влияние на Михаила Пришвина, Леонида Леонова, Вячеслава Шишкова и других русских писателей.

Свою «орнаментальную прозу» он часто сопровождал орнаментами, узорами, каллиграфией и рисунками, считая их равноценным компонентом текста. Рисунками Ремизова восхищались Шагал, Кандинский и Пикассо.

Скончался Алексей Михайлович в ноябре 1957 года, в возрасте 80 лет, в Париже.

Источники: Брагин, Кирилл Алексей Ремизов – создатель «орнаментальной прозы» / Кирилл Брагин // Русская планета, 2017. — Текст : электронный. — URL: https://rusplt.ru/society/aleksey-remizov-sozdatel-30140.html. — (дата обращения: 06.07.2023);

Горный, Евгений Мифы и мистификации Алексея Ремизова / Евгений Горный // Год литературы, 2017. — Текст : электронный. — URL: https://godliteratury.ru/articles/2017/07/06/mify-i-mistifikacii-alekseya-remizova. — (дата обращения: 06.07.2023)

11 октября 1894 октября родился русский писатель Борис Андреевич Пильняк. В опале он оказался из-за повести, в которой косвенно обвинял Сталина в убийстве Михаила Фрунзе.

Борис Андреевич Пильняк (настоящая фамилия — Вогау) родился в подмосковном Можайске в семье земского ветеринарного врача Андрея Ивановича Вогау, происходившего из обрусевших немцев Поволжья.

Детство и юность Пильняка прошли в провинциальных российских городах. В гимназию он поступил в Саратове, городе его бабушки, но через год перевелся в Богородск (ныне Ногинск), где прожил с родителями и сестрой до 1912 года.

Пробовать писать Борис начал уже в 9 лет. В 15 лет – в марте 1909 года – опубликовал свое первое сочинение, после чего всерьез задумался о карьере писателя. «Хочется начать в этом году выступать на литературном поприще — пора уж! Выйдет ли из меня писатель? Дай-то бог!» — записывает он в начале 1911 года.

Сам Борис Андреевич считал началом своей литературной деятельности 1915 год, когда его произведения были опубликованы в «Ежемесячном журнале» В. С. Миролюбова, «Русской мысли», в «Жатве», «Сполохах» и «прочих толстых журналах и альманахах» — уже под псевдонимом Бор. Пильняк. Считается, что псевдоним он взял от деревни под Харьковом Пильнянка, где бывал у дяди по матери А.И. Савинова. Жители этой деревни, занимавшиеся лесопилением, назывались пильняками. 

В 1918 году выходит первая книга Пильняка — сборник рассказов «С последним пароходом и др. рассказы». В дальнейшем сам он считал ее откровенно слабой, за исключением пары рассказов — «Смерть» и «Над врагом», которые включал практически во все издания сборников своих сочинений. В том же году Пильняк стал председателем Всероссийского союза писателей.

Впечатления революционных лет легли в основу второго сборника рассказов «Былье» (1920), а затем — первого романа «Голый год» (окончен в декабре 1920 года, вышел в 1922), принесшего Пильняку мировую известность и выдвинувший писателя в первые ряды новой русской словесности.

«Голый год» был для того времени новаторским произведением — типичная сюжетная линия заменяется в нем мозаикой эпизодов, в определенной степени самостоятельных фрагментов. В романе отсутствуют главные герои – перед читателем проходит вереница «равноправных» героев — большевиков, простых служащих, обитателей рушащихся «дворянских гнезд», анархистов, представителей духовенства.

«Голый год» называют первым в литературе советского периода авангардистским произведением с эпической серьезной формой. По словам поэта и литературоведа Глеба Струве, Пильняк «сделался главой целой школы или направления в советской литературе», которое обычно называют «орнаментальной прозой», а пишущих в таком стиле в 1920-е годы часто называли «подпильнячниками».

Творческая судьба Бориса Пильняка

Поначалу творческая судьба Пильняка складывалась довольно успешно. Молодой автор печатался и активно путешествовал по миру. О чем прямо говорят названия его произведений: «О’кэй – американский роман», «Китайский дневник», «Корни японского солнца». Но свобода продлилась недолго. С 1929 года несанкционированный отъезд за границу для советских граждан был объявлен уголовным преступлением.

«Иосиф Виссарионович, даю Вам честное слово всей моей писательской судьбы, что, если Вы мне поможете выехать за границу и работать, я сторицей отработаю Ваше доверие. Я могу поехать за границу только лишь революционным писателем. Я напишу нужную вещь… Я должен говорить о моих ошибках. Их было много… Последней моей ошибкой было напечатание «Красного дерева».

Конфликт с властью

С таким письмом Б.А. Пильняк обратился лично к Сталину. Уставший от травли прозаик решил даже унизиться, лишь бы остаться в живых. Хотя конфликт между ним и властью начался задолго до выхода «Красного дерева» – после публикации «Повести непогашенной луны». Она находилась в продаже всего два дня. После этого произведение было изъято полностью, даже у читателей. Сюжет, рассказывавший об оперируемом командарме Гаврилове, был объявлен крамольным, ведь его персонажи напоминали двух других реальных «товарищей» – партийного деятеля Михаила Фрунзе, от которого, по слухам, и избавились в больнице, и Иосифа Сталина. Не помогло и то, что сам автор еще в предисловии к повести открестился от реальных совпадений:

«Лично я Фрунзе почти не знал, едва был знаком с ним, видел его раза два. Действительных подробностей его смерти я не знаю, – и они для меня не очень существенны, ибо целью моего рассказа никак не являлся репортаж о смерти наркомвоена».

Но Сталин, обозначенный в книге, как «негорбящийся человек в доме номер первый», считал иначе. С момента публикации «луны» имя Пильняка попало в «черный список». А после «Красного дерева» ситуация обострилась с новой силой. Повесть, рассказывавшая о юродивых и несчастных горожанах, торговавших старинными вещами, чтобы выжить, была совсем не нужна. Пильняк был объявлен «враждебным агентом в рядах советских литераторов» и «антисоветчиком». Со страниц газет начали бороться с таким явлением, как «пильняковщина». Не помогало и заступничество Максима Горького:

«У нас образовалась дурацкая привычка втаскивать людей на колокольню славы и через некоторое время сбрасывать их оттуда в прах и грязь…».

И даже Луначарского:
«Быть может, вам не нравятся романы Пильняка, он, может быть, несимпатичен вам, но если вы до такой степени ослепли, что не видите, какой огромный он дает материал реальных наблюдений… Это значит, что вы анализировать не умеете, что вы отсекли себе возможность наслаждаться и больше знать, потому что в искусстве наслаждение идет вместе с познанием».

Сталин молчал. На письмо Пильняка он ответил несколькими годами позже, словами командарма Гаврилова:

«Не нам с тобой говорить о жернове революции. Историческое колесо – к сожалению, я полагаю – в очень большой мере движется смертью и кровью, – особенно колесо революции. Не мне и тебе говорить о смерти и крови».

28 октября 1937 года Борис Пильняк был арестован. 21 апреля 1938 года был приговорен к расстрелу Военной коллегией Верховного Суда СССР по сфабрикованному обвинению в шпионаже в пользу Японии (он посещал Японию, описав впечатления от поездки в книге «Корни японского солнца»). Его казнили на печально известном расстрельном полигоне «Коммунарка».

После этого имя и творчество Бориса Пильняка на десятилетия оказались вычеркнутыми из истории русской литературы. Лишь после смерти Сталина, в 1956 году, писатель был  реабилитирован. В 1964 журнал «Москва» опубликовал главы из последнего романа Пильняка «Соляной амбар».

Источники: Анпилова, Лариса Николаевна Русская версия экспрессионизма. Проза Бориса Пильняка 1920-х годов / Л. Н. Анпилова. — Санкт-Петербург : Нестор-История, 2019. — 249 с. : ил., портр. — (Научно-популярная серия РФФИ);

Мемория. Борис Пильняк: Текст [электронный ресурс] // Полит.ру: сайт, 2017. — Режим доступа: https://polit.ru/news/2017/10/11/pilnyak/. — (дата обращения: 10.10.22);

11 октября в истории. Борис Пильняк: Текст [электронный ресурс] // Семья и вера: сайт, 2020. — Режим доступа: https://semyaivera.ru/2020/10/11/11-oktyabrya-v-istorii-boris-pilnyak/. — (дата обращения: 11.10.22)