Преподавательская деятельность

А потом и сам стал профессором. Среди учеников А.С. Аренского были А.Б. Гольденвейзер, Г.Э. Конюс, А.Н. Корещенко, В его классе учились С.В. Рахманинов и А.Н. Скрябин. Р.М. Глиэр, который вспоминал о своем учителе:

«Замечания и советы Аренского носили более художественный, нежели технический характер».

Работая в консерватории, он создал учебники, по которым занимались многие поколения музыкантов. Выступал Антон Аренский в качестве дирижера, как с симфоническим оркестром, так и в концертах молодого Русского хорового общества. Вскоре по рекомендации Балакирева Аренского пригласили на пост управляющего Придворной певческой капеллой.

Творческий путь Аренского

«Сцена сна Воеводы заставила меня пролить немало сладких слез».

Среди прославленных исполнителей сочинений Антона Степановича Аренского был Федор Шаляпин: пел он и романтическую балладу «Волки», ему посвященную, и «Детские песни», и с большим успехом «Менестрель». С исполнением сочинений Аренского выступала Вера Комиссаржевская: слушатели запомнили ее «Как хороши, как свежи были розы». Выше других современных русских композиторов ценил Аренского Лев Толстой. В одном из писем Танеев написал:

«Два дня назад мы, в присутствии многочисленного общества играли… на двух фортепиано «Силуэты» Антона Степановича, которые имели очень большой успех и примирили Льва Николаевича с новой музыкой. Особенно ему понравилась «Испанская танцовщица», и он долго об ней вспоминал…».

Среди произведений патриотической направленности в первую очередь стоит назвать марш «Суворов», посвященный памяти великого русского полководца XVIII века и очень популярное фортепианное трио памяти выдающегося виолончелиста К.Ю. Давыдова (1894).

Антон Степанович Аренский ушел в мир иной скоропостижно, болея чахоткой, 12 (25) февраля 1906 на даче под Выборгом вблизи туберкулезного санатория в Перк-ярви Антон Аренский скончался.

«Мягкая, камерная, безлично-красивая музыка Аренского была несозвучна новой эпохе, наступление которой сопровождалось в России нешуточными потрясениями. Многое из созданного им, ушло, и, по-видимому, навсегда. Но искусство, достойное долгой жизни, прорастает, что называется, сквозь асфальт. Так произошло со знаменитым Трио ре-минор Аренского, с его фортепианными произведениями, в которых родились и зазвучали те объемные, я бы сказал, 3D- фортепианные фактуры, заслугу появления которых обычно приписывают Рахманинову и Скрябину. А ведь это именно Аренский выпустил русскую фортепианную музыку из заколдованного колеса шопенообразности, в котором та долго и уныло крутилась» (Андрей Тихомиров).

Источники: Тихомиров, Андрей Забыть нельзя запомнить / Андрей Тихомиров // Classical Music News, 2017. — Текст : электронный. — URL: https://www.classicalmusicnews.ru/signdates/anton-arensky-birthday. — (дата обращения: 11.07.2023);

Корабельникова, Л. Антон Степанович Аренский / Л. Корабельникова // Belcanto.ru. Проект Ивана Фёдорова : сайт, 2002-2023. — Текст : электронный. — URL: https://www.belcanto.ru/arensky.html. — (дата обращения: 11.07.2023);

12 июля в истории. Антон Аренский // Семья и вера, 2022. — Текст : электронный. — URL: https://semyaivera.ru/2022/07/12/12-iyulya-v-istorii-anton-arenskiy/. — (дата обращения: 11.07.2023)

Она родилась 21 июня 1873 года в Висбадене, куда из пензенской глубинки для появления малышки на свет отправилась её мать, Елизавета Петровна Арапова (урождённая Ланская). В ту пору в Висбадене «царствовала» её сестра Наталья Александровна Пушкина –  дочь великого поэта, супруга принца Николая Нассауского. Уже в 1874 году маленькую Лизу перевезли в село Андреевку Пензенской губернии – в родовое поместье её отца Николая Андреевича Арапова. Он владел четырьмя тысячами десятин земли, 15 из которых занимал плодовый сад, а также весьма прибыльным заводом рысистых лошадей и овцезаводом. Здесь она выросла и получила достойное домашнее образование. Девятнадцати лет Елизавета Николаевна венчалась с Виктором Дмитриевичем Бибиковым – выпускником Николаевского кавалерийского училища, находившимся на военной и гражданской службе.

По воспоминаниям Ивана Францевича Кошко: Елизавета Николаевна «ещё молодая женщина, была… красива, а в ранней молодости, судя по многочисленным её портретам на столе мужа, отличалась прямо идеальной красотой.  Детей у них не было, но Бибиковы взяли на воспитание приёмыша…». Елизавета Николаевна очень походила «на свою бабушку, Наталью Николаевну [Пушкину-Ланскую]», славилась необыкновенной добротой, отзывчивостью и простотой «в обращении с другими». Она охотно занималась лечением крестьян и их детей, «любила деревенскую жизнь и, выезжая почти каждую зиму куда-нибудь за границу, с удовольствием возвращалась к себе в деревню. Имея в усадьбе конный завод орловских рысаков, интересовалась успехами своих питомцев, ездила на бега в… Пензу».

В 1895 году пожаловала крестьянам под школу кирпичный четырёхкомнатный дом – бывший склад суконной фабрики, который располагался у церкви, сама преподавала, устраивала рождественские ёлки для крестьянских детей.

После революции 1917 года богатейшее имение Бибиковых в Нижнеломовском уезде конфисковали. Лишившись не только миллионного состояния, но и всех средств существования, Елизавета Николаевна и Виктор Дмитриевич вместе с приёмным сыном Дмитрием отправились на Кавказ. Её муж был в составе добровольческой армии и позже погиб в Турции. Елизавета Николаевна вернулась в Пензу.
При советской власти бывшей помещице пришлось нелегко. «Великолепная красавица с царственной осанкой и горделивым взглядом» жила почти впроголодь. Многое приходилось делать самой. А ведь с детства у неё  был «туберкулез кости в плечевом суставе», вследствие чего «не поднималась в плече одна рука». Среди врагов народа Е. Н. Бибикова не числилась, но на работу её не принимали и продовольственных карточек не выдавали.

Несмотря на жизненные невзгоды, Е. Н. Бибикова старалась не унывать. Она много читала, очень любила «джаз и весёлые песенки оперетт»…

Служители галереи вспоминали, что в 1950-е гг. прошлого столетия к ним в музей приходила старая, опрятно одетая женщина. Это была Елизавета Николаевна Бибикова, она гладила рукой «свою» мебель и говорила: «Это моё, это тоже моё» – и никогда не позволяла себе говорить о несправедливости того, что у них реквизировали, отобрали… Долго сидела у портрета «Девочки-сёстры».

В последние годы Елизавете Николаевне Бибиковой помогали бывшие араповские крестьяне. Они привозили ей картошку, пшено, муку… и говорили, что барыня была добрая. Умерла Елизавета Николаевна в 1953 году в возрасте 80 лет, оставив после себя бесценные для нас мемуары «Мои воспоминания о Пушкине и его потомках» и протянув ещё одну незримую связующую нить между нами и Поэтом.

Источники: Устимкина, Татьяна Барыня была добрая / Татьяна Устимкина // Камертон : сетевой литературный и исторический журнал, 2022. — Текст : электронный. — URL: https://webkamerton.ru/2022/06/barynya-byla-dobraya. — (дата обращения: 23.06.2023);

Рожнова, Татьяна Михайловна Жизнь после Пушкина [Текст] : Наталья Николаевна и ее потомки : документально-художественное исследование / Татьяна и Владимир Рожновы. — Изд. 2-е, испр. и доп. — Москва : Минувшее, 2010. — 926, [1] с., [64] л. ил., портр., цв. ил., портр.

Дослужился до чина полковника. С 1910 года — в отставке, поселился в Петербурге, занимался переводческой и библиографической деятельностью.

Печататься начал с 1895 года, взяв себе псевдоним Николай Нович (под своей фамилией офицеру печататься не полагалось). Выступил со стихами в сборнике «Русские символисты». Напечатал длинный ряд стихотворных переводов со славянских языков. В 1895 году в газете «Петербургская жизнь» опубликовал первый русский перевод из Джона Китса — сонет «Моим братьям» (к столетию поэта). В 1896-1905 годах издал девять выпусков (из 25 предполагавшихся) «маленьких антологий» мировой поэзии (вышли: «Китай и Япония в их поэзии», «С чужих полей», «Мадьярские поэты», «Поэты Финляндии и Эстляндии», «Поэты Швеции», «Французские поэты», «Словацкие поэты», «Словинские поэты», «Песни ста поэтов. Японская антология»). Серия должна была стать «собранием переводов из лучших поэтов всех культурных народов и всех времен». Некоторые выпуски были снабжены статьями о творчестве зарубежных поэтов.

Отдельно им изданы: «С чужих полей» (СПб., 1896); «Подросткам» (СПб., 1902); «Песни детства» (с нотами, 2-е изд. СПб., 1908); библиографические работы (обзоры русской литературы, касающейся Шиллера и Шекспира, в издании Брокгауза-Ефрона, «Шиллер», СПб., 1902, и «Шекспир», СПб., 1904).

В 1915 году вышел этнографический очерк «Угорская Русь» о русских выходцах из Галиции и Подолья, заселяющих часть Венгрии.

Николай Бахтин составил огромную картотеку (свыше 250 тыс. номеров) переводов на русский язык за два века: с 30 иностранных языков и почти с 50 языков народов Советского Союза. Она легла в основу библиографических очерков о Ф. Шиллере, А. Теннисоне, У. Шекспире, П. Б. Шелли, Мольере, Ги де Мопассане, М. Сервантесе и других.

Именно в книге «Французские поэты», изданной «под редакцией Н. Новича» в Санкт-Петербурге в 1900 году, находим мы первый русский перевод из Вийона: «Франсуа Виллон. Баллада о повешенных», за подписью «Пр. Б.» — то есть «Провинциальный Библиограф» (и одновременно — «Преподаватель Бахтин») — перевод был издан за 13 лет до публикаций В. Брюсова и Н. Гумилева, положивших начало широкой известности Вийона в России.

Нович занимался Робертом Бернсом, ему принадлежат первые серьезные попытки воспроизведения «бернсовой строфы» («стандартного габби») на четырех рифмах, тогда как более ранние переводчики, и среди них М. Михайлов, ограничивались передачей четверки рифм двумя однотипными парами. Работа Н.Н. Бахтина о стихотворении Лермонтова «Если б мы не дети были» (с эпиграфом из Бернса) легла в основу всех более поздних комментариев к этому произведению.

С 1886 публиковал в периодической печати («Русский филологический вестник», «Педагогический сборник», «Русская школа», «ЖМНП» и др.) статьи и рецензии на педагогические темы. Среди них «Руссо и его педагогические воззрения», «Чешский народный педагог Ян Коменский», «Назревшая потребность. (К вопросу о русском педагогическом словаре)»и многие другие. В 1886 году выпустил книгу «Проект новой системы азбуки и орфографии» по упрощению русской письменности, в которой предложил убрать из азбуки буквы я, ы, э, ё, ц, ъ, ь, ввести букву j, множество надстрочных и подстрочных знаков, тем самым сблизив русскую орфографию с другим правописанием славянских языков. В 1992 году вышла книга «Основы русского правописания».

Николай Николаевич Бахтин служил библиотекарем библиотеки издательства «Всемирная литература»

Наиболее значительны работы Н.Н. Бахтина о воспитательной роли театра («Театр и его роль в воспитании», в книге: «В помощь семье и школе», 1911), в которой писал, что знакомство с театром должно учитывать возрастные особенности детского восприятия: детям младшего возраста ближе спектакли кукольного, марионеточного, теневого театров, интересам юношества больше отвечают драматические спектакли. В помощь самодеятельному театру педагог издавал серию драматургических произведений «Детский и школьный театр» (в. 1-25, 1904-19), в которой сам принял участие и как автор коротких пьес: «Волшебная свирель», «Женихи индийской принцессы». Целям эстетического воспитания служили издававшаяся Николаем Бахтиным серия «Школьные праздники» (в. 1-4, 1902-17, песни и стихи для декламации) и публиковавшиеся в «Художественно-педагогическом журнале», в журналах «Русская школа», «Педагогическое образование» аннотированные списки и обзоры пьес для детского театра.

После Октябрьской революции Н.Н. Бахтин организовал курсы по руководству детскими театральными представлениями при Театральном отделе Наркомпроса РСФСР. В 1921 вместе с А. А. Брянцевым стал одним из основателей Ленинградского ТЮЗа и до конца жизни возглавлял его педагогическую часть.

В 20—30-е годы в печати продолжали появляться рецензии Николая Николаевича на новые издания западноевропейских авторов и книги советских писателей, публиковались и его переводы. С 1928 года в словенском журнале «Люблинский звон» печатались заметки и обзоры Н.Н. Бахтина, информирующие словенского читателя о советской детской литературе, о переводах па русский язык книг иностранных авторов и т. д.

Умер Николай Николаевич Бахтин 2 апреля 1940 года. Оставив о себе память настоящего энциклопедиста.

Источники: Бахтин Николай Николаевич // Венгеров, С. А. Критико-биографический словарь писателей и ученых. Т. VI. Санкт-Петербург : Типография М. М. Стасюлевича, 1904. — С. 421—428;

Бронь, Т. И. Картотека иностранных переводов Н. Н. Бахтина / Т.И. Бронь // Советская библиография. — 1963. — № 4. — С. 35—40.;

Провинциальный библиографъ [Текст] : [Чиръ-Юртъ — Ленинград] : историко-литературный очерк / автор-составитель Мурдалов Муслим. — Грозный : [б. и.], 2018. — 372, [1] с. : ил.

22 июля 1878 года в Варшаве в еврейской семье Гольдшмидтов родился мальчик, которого в честь деда назвали Хиршем. В отличие от многих других еврейских семей, Гольдшмидты не так сильно держались за национальные корни, поэтому родившийся мальчик получил еще и польское имя – Хенрик.

Когда будущему знаменитому педагогу было 11 лет, у его отца обнаружились первые признаки душевной болезни. Лечение стоило недешёво. Чтобы помочь матери и младшей сестре, в 14 лет Хенрик стал давать частные уроки. К ученикам, которые были немногим младше его, он находил особой подход. Сказкой, разговором, он умел подать скучный школьный предмет так, будто ничего интереснее в мире не существует.

Поступив на медицинский факультет Варшавского университета, Хенрик не переставал интересоваться педагогикой. Он ездил в Швейцарию, чтобы ознакомиться с системой Песталоцци, читал книги о воспитании и развитии детей.

Врач, учитель, писатель…

Уже в 18 лет он опубликовал первую статью по проблемам педагогики, которая получила название «Гордиев узел». В этой статье юноша, почти подросток, всерьез ставил вопрос, который актуален и сейчас: настанет ли день, когда матери и отцы перестанут думать о тряпках и развлечениях — и сами займутся воспитанием и образованием своих детей, не перекладывая эту роль на нянек и репетиторов?

Редактор еженедельника,  опубликовавший статью, был так восхищен его талантом, что доверил Хенрику вести колонку в издании.

Позже он написал пьесу под названием «Каким путем?» о сумасшедшем, губящем свою семью. Здесь явно сказались личные переживания, вызванные историей отца. Пьесу Хенрик выставил на конкурс, подписавшись псевдонимом Януш Корчак.

Молодой человек оказался успешен сразу в трех ипостасях — он талантливый педагог и писатель, и в этих двух своих сферах деятельности он известен как Януш Корчак, а в медицине он успешный врач Хенрик Гольдшмидт.

Дом, который построил Корчак

В 1905 году Хенрика Гольдшмидта призвали на русско-японскую войну в качестве военного медика. На фронте он не только лечил раненых, но и помогал взрослым людям преодолевать ужасы войны, отвлекая их светлыми историями и сказками.

После войны Хенрик вернулся в Польшу и с удивлением обнаружил, что здесь его писательская популярность выросла неимоверно. Тем не менее, он продолжил медицинскую практику.

В 1910 году Хенрик Гольдшмидт принимает важнейшее решение – бросает медицину и становится директором вновь основанного «Дома сирот» для еврейских детей. Именно в этом заведении Хенрик Гольдшмидт, которого с этого времени большинство будет знать как Януш Корчак, планирует воплотить в жизнь свои педагогические идеи.

Заниматься еврейскими сиротами Корчак стал неслучайно – в Польше, пропитанной духом антисемитизма, положение именно этих детей было наиболее тяжелым.

Благодаря своей известности и популярности, Корчаку удалось привлечь помощь меценатов для строительства своего «Дома». В 1912 году стройка была завершена. Это было уникальное четырехэтажное здание, в котором все устроено для нужд детей, для их воспитания и обучения.

Как любить ребенка

Корчак и его помощница и соратница Стефания Вильчинская в первый год деятельности приюта работали по 16-18 часов в день. Приходилось с трудом преодолевать уличные привычки вчерашних беспризорников, работать с учителями, не готовыми к таким ученикам.

Во главу угла Януш Корчак ставил нравственное воспитание. Его приют одним из первых использовал элементы детского самоуправления. По мнению педагога, приют – это справедливая община, где юные граждане создают собственный парламент, суд и газету. В процессе общего труда они учатся взаимопомощи и справедливости, развивают в себе чувство ответственности.

Спустя несколько лет схожим путем пойдет советский педагог Антон Макаренко. Интересно, что Януш Корчак знал и с интересом изучал систему Макаренко.

С началом Первой Мировой войны Януш Корчак вновь оказался на фронте в качестве военного врача. Но среди ужасов войны он начал писать один из своих главных трудов – книгу «Как любить ребенка». Главная мысль, которую выразил педагог в работе — вы не любите ребенка своего или чужого, если не видите в нем самостоятельную личность, обладающую правом вырасти и стать таким, каким ему уготовано судьбой. Вы не сможете понять ребенка, пока не познаете себя.

Руководя приютом, Корчак написал почти все свои самые известные повести для детей: «Король Матиуш Первый», «Банкротство маленького Джека», «Кайтусь-чародей». И множество трудов по педагогике, которые переиздаются до сих пор: «Как любить ребёнка», «Несерьёзная педагогика», «Право ребёнка на уважение».

После окончания Первой Мировой войны Корчак оказался в рядах армии независимой Польши, перенес тиф, от которого едва не умер, и лишь по окончании советско-польской войны вернулся в свой «Дом сирот».

Он продолжал экспериментировать – основал газету, где репортерами были дети. Те, кто не умел писать, могли прийти в редакцию и рассказать репортеру о том, что их волновало.

Пять заповедей воспитания

Все эти педагогические проекты, новые книги достигались неимоверным трудом. Приют зависел от помощи меценатов, а их становилось все меньше из-за экономических проблем. Антисемитизм в Польше оставался настолько серьезной проблемой, что Корчак подумывал переехать в Палестину, где укреплялись еврейские поселения, впоследствии положившие начало государству Израиль.

В 1934 году Корчак сформулировал пять заповедей воспитания детей:

1. Любить ребенка вообще, а не только своего собственного.
2. Наблюдать ребенка.
3. Не давить на ребенка.
4. Быть честным с собой, чтобы быть честным с ребенком.
5. Познать себя, чтобы не воспользоваться преимуществом над беззащитным ребенком.

В Варшаве Корчак вел радиопередачу о педагогике под псевдонимом Старый Доктор. К середине 30-х его приют считался успешной новаторской педагогической системой, книги были известны в мире, однако в Польше многие считали, что еврей не должен учить, как воспитывать детей.

В феврале 1937 года антисемитские настроения в Польше достигли своего пика. Радиопередачу закрыли. Корчак понимал, что надо уезжать, однако перевести приют в Палестину было делом непростым, хотя там и жили к тому времени уже многие бывшие воспитанники педагога. Но главное – Януш Корчак не был готов отказаться от своей Родины – Польши.

Жизнь на краю гибели

1 сентября 1939 года Германия вторглась в Польшу – началась Вторая Мировая война. Януш Корчак рвался на фронт, но получил отказ по возрасту. Как врач, он спасал раненых во время бомбардировок, его воспитанники тушили на крышах зажигательные бомбы.

Когда фашисты вошли в Варшаву, для педагога началась новая борьба – борьба за жизни своих воспитанников. Для нацистов дети евреев были даже не людьми второго сорта, а отбросами, подлежавшими уничтожению. Несмотря на то, что те меценаты, которые раньше помогали Корчаку и его воспитанникам, эмигрировали, доктор Корчак находил возможности для продолжения деятельности приюта. Речь шла об элементарном выживании детей, поскольку даже продуктов катастрофически не хватало. Одежду дети научились шить сами.

Летом 1940 года, в условиях немецкой оккупации, Корчаку удалось невозможное – он вывез детей в летний лагерь, где они могли хоть на время забыть о творящихся вокруг ужасах.

Однако осенью того же года даже авторитет старого педагога не помог предотвратить переселение его маленьких воспитанников в Варшавское гетто. Более того, сам Корчак оказался в тюрьме. Смелый, но наивный педагог попытался пожаловаться немецким властям на действия солдат, отобравших при въезде в гетто повозку с картошкой, предназначенную для питания детей. Разгневанные гитлеровцы припомнили ему и то, что он, в нарушение нацистского закона, не носил обязательную для всех евреев повязку со звездой Давида.

В тюрьме он провел месяц, после чего его все-таки отпустили в гетто, к его сиротам. Здоровье 62-летнего педагога было сильно подорвано, но он продолжал свою работу, несмотря ни на что.

В 1941 году, в условиях полного отчаяния и очевидно приближающейся гибели Януш Корчак выступил с еще одним предложением – создать место, где умирающие от голода и болезней беспризорные дети могли проводить свои последние часы, получая утешение и возможность уйти из жизни достойно. Фактически Януш Корчак предвосхитил идею будущих детских хосписов.

С детьми до конца

Немцы постепенно начали уничтожать обитателей Варшавского гетто. Страницы дневника, который вел Януш Корчак, запечатлели нарастающий ужас происходящего.

6 августа 1942 года 192 ребенка из приюта Корчака были направлены в «лагерь смерти» Треблинка. С ними были два их педагога – Януш Корчак и Стефания Вильчинская, а также еще восемь взрослых.

Шествие Корчака и детей к поезду смерти Варшава не забудет никогда. Доктор выстроил детей в четвёрки и пошёл во главе колонны, держа на руках больную девочку по имени Натя, которая не могла ходить. Отряд детей нёс знамя короля Матиуша — золотой клевер на зелёном фоне.

Педагогический авторитет Януша Корчака был столь велик, что в момент погрузки в вагон к нему подошел один из немецких офицеров, протянув лист бумаги. Всемирно известному педагогу-новатору гитлеровцы дарили жизнь.

Однако Старый Доктор не оставил своих воспитанников в самый страшный час их жизни.

Януш Корчак, Стефания Вильчинская и все дети из их приюта приняли мученическую смерть в газовой камере «лагеря смерти» Треблинка.

Последняя запись в дневнике Януша Корчака, сделанная 5 августа 1941 года: «Последний год, последний месяц или час. Хотелось бы умирать, сохраняя присутствие духа и в полном сознании. Не знаю, что бы я сказал детям на прощание. Хотелось бы только сказать: сами избирайте свой путь. Я никому не желаю зла. Не умею. Не знаю, как это делается».

Источники: Сидорчик, Андрей Януш Корчак. Жизнь во имя детей: Текст [электронный ресурс] / Андрей Сидорчик // Аргументы и факты: электронное издание, 2013. — Режим доступа: https://aif.ru/society/history/yanush_korchak_zhizn_vo_imya_detey%20https://mel.fm/zhizn/istorii/957483-janusz_korczak. — (дата обращения: 22.07.22)

Шагова, Яна «Вы ошибаетесь. Дети — прежде всего». Как работал и жил великий педагог и прекрасный человек Януш Корчак: Текст [Электронный ресурс] / Яна Шагова // Мел: сайт, 2022. — Режим доступа: https://mel.fm/zhizn/istorii/957483-janusz_korczak. — (дата обращения: 22.07.22)

Сигурд Оттович Шмидт родился 15 апреля 1922 года в Москве в доме № 12 по Кривоарбатскому переулку и прожил в нем всю жизнь. Он гордился своим «арбатством» (на этой почве состоялась его дружба с Булатом Окуджавой), прекрасно знал историю Арбата и создал историко-культурный путеводитель по этой местности, показав ее уникальный статус как средоточия русской интеллигенции с пушкинских времен и до XX столетия. Отец, легендарный полярник, выдающийся физик и математик, по-видимому, был для Сигурда образцом ученого, и научная стезя была избрана сыном по примеру Отто Юльевича.

Мальчишкой Шмидт любил Дюма и энциклопедии. А их в доме было множество, ведь отец Отто Юльевич занимался не только полярными исследованиями, но и редактировал Большую советскую энциклопедию.

Отсюда, из детства, — невероятная широта научных интересов. Сигурд Оттович даже смущался их разнообразием.

В книге его избранных трудов можно найти и размышления о педагогике Жуковского, и теоретические работы по источниковедению, и литературные портреты репрессированных историков, и отзыв на сценарий Шукшина о Степане Разине…

В тринадцать лет Сигурд начал вести дневник. Ему было что записать. Однажды отец взял его с собой на кремлевский прием. Они оказались рядом со Сталиным. Вернувшись домой, мальчик отметил в дневнике, что у Сталина — тигриные глаза. Вскоре тетрадку пришлось сжечь. Герои дневника — друзья отца, знакомые матери, соседи — исчезали один за другим.

• 

• 

Потом Шмидт всю жизнь изучал письменные источники — летописи, дневники, письма. Именно в этом, считал он, ремесло историка — найти честный источник. Сам больше никогда дневник не вел. Узнав о том, что я веду дневник, деликатно предостерег: «Если что-то скрываешь от самого себя — честнее не вести дневник».

С ноября 1941 по июль 1943 года находился в эвакуации в Ташкенте, где был студентом историко-филологического факультета Среднеазиатского университета. Окончил исторический факультет Московского университета в 1944 году. Работал под руководством академика М.Н. Тихомирова, а с февраля 1949 года сам начал преподавать в Московском историко-архивном институте. Ученики вспоминают об отеческом отношении Шмидта с первых лет преподавательской деятельности.

С.О. Шмидт как ученый отличался не только широтой интересов, огромной работоспособностью и плодовитостью, но и новаторством в подходах и методах. Им были созданы целые научные направления, на которые он ориентировал учеников, давая им возможность развивать открытые пути — исследовать источники, впервые введенные в научный оборот, заниматься изучением историографического наследия ученых, о которых никто до Шмидта не знал, исследовать проблематики и совершенствовать методики, также впервые им созданные. Сигурд Оттович владел совершенным пониманием огромного исторического материала, что, подобно Ключевскому, формулировал блестящие афоризмы:

«Источник — это все, что источает информацию, полезную для историка»;

«Краеведение — это всегда краелюбие».

В 1970-е годы среди научных интересов Шмидта занимают важное место вопросы археографии и историографии. С 1968 года — председатель Археографической комиссии, а также главный редактор «Археографического ежегодника» и «Сводного каталога славяно-русских рукописных книг, хранящихся в СССР». В 1980-е гг. тематика статей и выступлений Сигурда Оттовича охватывает вопросы методологии истории, проблемы исследования и сохранения русской культуры, методику и практику краеведческих исследований, семейной истории, некрополистики. В эти же годы ученый начинает заниматься А.С. Пушкиным – его значением в русской культуре, историческими сюжетами в творчестве гения, московскими страницами его биографии и другими темами. В 1990-е гг. Сигурд Оттович заявляет о себе как о москвоведе: выходят его работы об Арбате, а в связи с 850-летием Москвы он руководит изданием учебно-методического комплекса «Москвоведение».

C.О. Шмидт работал над «Московской энциклопедией», в которой собраны биографии более двенадцати тысяч московских деятелей. Заместитель Шмидта в качестве главного редактора А.И. Музыкантский не раз повторял шутку с большой долей истины, а также уважения и изумления: «Складывается впечатление, Сигурд Оттович, что почти всех наших персонажей вы знали лично». Действительно, именно такое ощущение и появлялось, когда Шмидт называл легендарные имена — деятелей культуры (С.В. Бахрушин, С.Б. Веселовский, А.Н. Толстой, Д.С. Лихачев, Б.Ш. Окуджава и др.), советских руководителей (И.В. Сталин, Л.Б. Каменев, Н.И. Ежов, А.И. Микоян и др.), прославленных полярников и летчиков (В.П. Чкалов, И.Д. Папанин, М.Т. Слепнев и др.) и еще много кого, — рассказывал о том, при каких обстоятельствах встречался с ними, образно характеризовал их личность, внешность, манеру поведения. Только тогда соратники начинали понимать, что Шмидт — не только великий историк, но и сам — история, эпоха в жизни нашей страны, науки и интеллигенции.

• 

• 

Дмитрий Шеваров, ученик С.О. Шмидта писал: «Сегодня мне не с кем посоветоваться о том, как жить. Вокруг хватает умных людей, но ум их в одночасье стал беспомощен. Чтобы рассеять тьму, нужен просветитель, человек с фонариком. У Шмидта имелся такой фонарик — он же был специалистом по темным векам. «Меня всегда интересовали, — говорил он, — моменты неизученные или изученные неправильно, то есть самые темные места…»».

По утверждению В. Ф. Козлова Сигурд Оттович был поистине народным академиком, хоть Академия Наук и не избрала его своим членом: к нему, как к высшему авторитету, обращались краеведы со всей страны, откликаясь на сотни просьб о помощи и поддержке, он много писал и говорил о краеведении, подчёркивая, что без краеведения невозможно дальнейшее возрождение страны и развитие её культуры.

Источники: Козлов, Владимир Фотиевич Сигурд Оттович Шмидт в краеведческом движении Москвы и Подмосковья: Текст [электронный ресурс] / Владимир Козлов // Российский краевед: сайт, 2012. — Режим доступа: http://www.roskraeved.ru/index.php?page=sigurd-ottovich-shmidt-v-kraevedcheskom-dvizhenii-moskvy-i-podmoskovya. — (дата обращения: 14.04.22);

Шеваров, Дмитрий Геннадьевич 100 лет назад родился историк и педагог Сигурд Шмидт: Текст [электронный ресурс] / Дмитрий Шеваров // Российская газета: электронное издание, 2022. — Режим доступа: https://rg.ru/2022/04/13/100-let-nazad-rodilsia-istorik-i-pedagog-sigurd-shmidt.html. — (дата обращения: 14.04.22);

Шокарев, Сергей Юрьевич Слово о Сигурде Оттовиче: Текст [электронный ресурс] / Сергей Шокарев // История.РФ: главный исторический портал страны, 2013. — Режим доступа: https://histrf.ru/read/articles/slovo-o-sighurdie-ottovichie-podmoskovnyi-lietopisiets. — (дата обращения: 14.04.22);

С 2004 года лучших российских педагогов стали награждать медалью имени Ушинского. Этот человек – самый знаменитый педагог дореволюционной России. Он был любим и коллегами, и благодарными родителями, и самое главное детьми. По словам Б.Л. Модзалевского:

«Ушинский – это наш действительно народный педагог, точно так же как Ломоносов – наш народный ученый, Суворов – наш народный полководец, Пушкин – наш народный поэт, Глинка – наш народный композитор».

Его трудами пользовались до самой революции более пятидесяти лет несколько поколений детей и их наставников. Константин Ушинский родился 2 марта 1823 года в Туле в дворянской образованной семье. Он даже в гимназию поступил сразу в третий класс благодаря домашней подготовке. К слову, в третьем классе занимались взрослые подростки из простых семей, которые весьма враждебно отнеслись к «барчуку». Но это Константина не испугало. Да и ранние наблюдения жизни и привычек бедных людей очень помогут Ушинскому в создании его трудов.

Основные педагогические идеи К.Д. Ушинского

После окончания университета выпускника пригласил граф Строганов на работу в Демидовский юридический лицей учителем права. Константин Дмитриевич писал о лицеистах:

«В каждом из них в большей или меньшей степени чувствуется специалист, но очень мало «человека». А между тем все должно быть наоборот: воспитание должно оформить «человека», – и только потом из него, из личности развитой, непременно выработается соответствующий специалист».

В этих словах и содержится кредо Ушинского-педагога. Взрастить в человеке «человека» и только потом «специалиста». Ученики обожали его. Он ясно разъяснял самые трудные вопросы и был настоящим другом студентам. А после знаменитой речи в сентябре 1848 года, когда Ушинский отверг слепое подражание отечественной науки науке заграничной, он стал самым популярным учителем среди учеников. Но не среди руководства. Попечитель лицея написал на молодого специалиста несколько доносов, и тот оказался под надзором властей.

Вскоре его вынудили подать в отставку. Долгое время он не мог найти работу, перебиваясь статьями для мелких провинциальных журналов. Наконец, однажды старые знакомые помогли устроиться учителем в гатчинский сиротский институт. Это было большое заведение на 600 сирот, в котором процветали телесные наказания, суровая муштра и очень мало времени отводилось для получения знаний. Сам Ушинский писал об этом:

«Наверху экономия и канцелярия, в середине администрация, под ногами учение, а за дверью – воспитание».

За пять лет Ушинский изменил существующие порядки и значительно облегчил жизнь воспитанников. А помог ему в этом … книжный шкаф.

Задолго до Ушинского должность инспектора в Гатчинском институте занимал Егор Осипович Гугель, «сумасшедший профессор», оставивший после себя два огромных шкафа с книгами, к которым никто не решался прикоснуться. Эти шкафы, пыльные и почерневшие от времени, стояли запечатанными почти двадцать лет. Ушинский попросил открыть их и нашел там прекрасно подобранное собрание сочинений по педагогике.

«Это было в первый раз, что я видел собрание педагогических книг в русском учебном заведении. Этим двум шкафам я обязан в жизни очень, очень многим, и — Боже мой! — от скольких бы грубых ошибок был избавлен я, если бы познакомился с ними прежде, чем вступил на педагогическое поприще! Человек, заведший эту библиотеку, был едва ли не первый наш педагог, который взглянул серьезно на дело воспитания и увлекся им. Но горько же и поплатился он за это увлечение. …Бедняк-мечтатель окончил свою жизнь в сумасшедшем доме, бредя детьми, школой, педагогическими идеями».

В 1859 году Константин Дмитриевич он стал инспектором Смольного института и уже там преобразовал систему обучения. Кроме того, уничтожил в существовавшем институте разделение на «благородных» и «неблагородных» мещанских девиц. Институт стал вдруг чрезвычайно популярен, но кроме восторженных поклонников Ушинский нажил себе и врагов, самым влиятельным из которых стала начальница института.

Труды Константина Ушинского

Но просто выдворить знаменитого на всю Россию педагога она уже не могла. Поэтому под предлогом нездоровья его отправили для лечения за границу. Уже в Европе Ушинский написал знаменитые учебники «Детский мир» и «Родное слово». И еще «Руководство для родителей и учителей», которая была издана около 150 раз. Императрица Мария Александровна была настолько впечатлена беседой с Ушинским, что поручила именно ему разработать методику воспитания наследника русского престола.

Константин Дмитриевич Ушинский был и талантливым детским писателем. Он пересказывал для детей народные сказки, использовал в рассказах, прибаутках народные пословицы, поговорки, присказки. Написанные простым языком и небольшие по размеру рассказы и сказки Ушинского читать детям не только интересно, но и полезно, особенно в наше скоростное время.

К.Д. Ушинский стал знаменит и даже богат, но здоровье подводило его. Врачи предписали ему воздух Крыма. Но Ушинский не мог надолго расстаться с любимым Петербургом. Он писал:

«Плох ли, хорош ли Петербург, но я сжился с ним… там я бродил без куска хлеба, там сделал состояние; там безуспешно искал должность уездного учителя и разговаривал с Царями…»

По дороге в Крым самый знаменитый педагог России простудился и умер 3 января 1871 года, попросив перед смертью прочесть ему «Ундину» Жуковского и успев помолиться вместе с детьми. Ему было 47 лет.

Источники: Тестов, Андрей «Зовите меня варваром в педагогике». Жизнь и принципы педагога и отца пятерых детей Константина Ушинского: Текст [электронный ресурс] / Андрей тестов // Мел: сайт, 2021. — Режим доступа: https://mel.fm/zhizn/istorii/3460598-konstantin_ushinsky. — (дата обращения: 1.03.22);

3 января в истории. Константин Ушинский: Текст [электронный ресурс] // Семья и вера: сайт, 2021. — Режим доступа: https://semyaivera.ru/2021/01/03/3-yanvarya-v-istorii-konstantin-ushinskiy/. — (дата обращения: 2.03.22)